Не прошло и часа, как раздался стук в дверь: это была Сара. Она спросила, можно ли заглянуть на пару минут.

— Ну конечно, — приветствовала ее Лаури, довольная, что нарушили ее одиночество, и пошла ставить воду для кофе.

— Ты не стесняйся, если тебе не хочется, я уйду.

— Да что ты, я рада. — Через некоторое время Лаури вернулась с подносом. Она подозрительно посмотрела на Сару. — Я полагаю, Руперт уже доложил тебе, что Адам пригласил меня провести с ним вечер.

— Конечно, доложил. — Сара задумчиво потеребила свои длинные черные волосы. — И отчет его был более чем любопытен. Адам явно ожидал, что ты будешь вне себя от счастья, и был буквально ошеломлен, когда ты отказалась. А поскольку кому, как не мне, знать, что никаких планов на сегодняшний вечер у тебя нет, если не считать мытье головы или рандеву с хорошей книжкой, я сгораю от любопытства. Почему ты отшила Адама?

— Я думала, ты и сама сообразишь, — с горечью попыталась улыбнуться Лаури. — Он был так убежден, что я тут же скажу «да»! Если б ты только видела! Ну, а потом, он опасен — он пугает меня.

— Не думаешь же ты, что он поведет себя, как этот чертов Гай Сетон!

— Конечно, нет. Но ты ведь сама предупреждала меня, разве забыла? Первый раз, когда я увидела Адама Хокриджа, ты сказала мне, что он сердцеед. И ты была права. Он мне может как угодно нравиться, но, если я слишком часто буду видеть его, я могу обжечься во второй раз. Вот я и отказалась. А кроме того, — с досадой продолжала Лаури, — мне не по душе то, как он явился на крикетный матч в полной уверенности, что стоит ему мигнуть, и я побегу за ним хоть на край света. И все только потому, что кое-кто послал его подальше сегодня вечером.

— Да откуда ты знаешь?

— А что тут гадать! И так ясно! А у меня есть гордость, Сара. Ведь и слепому было видно, что он явился в полной уверенности, что я тут же брошу все и побегу за ним, — Лаури даже фыркнула от злости. — Нет уж, дудки!

— Руперт прямо потрясен, — вставила Сара, улыбаясь. — Адам такой очаровашка, что голову даю на отсечение, еще ни одна женщина не сказала ему «нет», кроме, конечно, его матери, прелестнейшей, кстати, женщины. Твой вежливый отказ, вероятно, пойдет ему на пользу.

— Надеюсь, что так. Во всяком случае, мне это никакой пользы не принесло, — горько вздохнула Лаури. — Такой день испорчен — а в довершение всех бед «Гламорганы» так глупо продули.

Глава 4

Очень скоро Лаури убедилась, что ее тактика единственно верная, чтобы подогреть интерес Адама Хокриджа — нужно ей это или нет. На следующий день она услышала звонок только что проведенного ей в кабинет телефона и подняла трубку.

— Руперт, — со смехом проговорила она, — ты телепат, я как раз собиралась тебе звонить. Там твои иероглифы на тридцатой странице…

— Прошу прощения, но я не телепат и даже не Руперт, — раздался низкий, ласковый, словно шелк, голос. — Это Адам, Лаури. Руперт соединил меня. Как поживаешь?

Лаури сощурилась.

— Адам! Вот так сюрприз. Я в порядке и страшно занята. Как у тебя дела?

— Отвратительно. Я весь вечер провел в гордом одиночестве, после того как ты отвергла меня.

— Какая жалость! В трубке помолчали.

— Лаури, — раздался вкрадчивый голос, — этот твой отказ надо понимать как способ дрессировки лошадей?

— Дрессировки лошадей?

— Ну, когда хотят приручить, — снисходительно пояснил он.

— Да что ты! Я хочу сказать, что в эти игры не играю.

Снова пауза.

— Мне казалось, что нам с тобой было так хорошо, — продолжал он; шутливых ноток больше не слышалось.

— Если ты имеешь в виду замечательный день на реке, то так оно и было.

— Ну, так поужинай со мной. Как насчет субботы?

— К сожалению, уик-энд у меня занят. Она слышала, как он задержал дыхание.

— Я так просто не сдамся, — предупредил он. — Рано или поздно ты все равно скажешь «да». Спокойнее, Адам, подумала про себя Лаури.

— Спасибо за звонок, Адам, пока.

Дрожащей рукой Лаури положила трубку. Сердце ее колотилось. Одного голоса Адама было достаточно, чтобы выбить ее из колеи, и это только подтверждало правильность ее решения. С Адамом Хокриджем лучше не связываться. Не обязательно, конечно, размышляла она, прежде чем приглашать девушку поужинать, предлагать ей руку и сердце. Нет, конечно. Ни от одного мужчины она бы такого не потребовала. Да, но ведь ни в какого другого мужчину она бы и не влюбилась, потому что… Она закусила нижнюю губу, уставившись на дисплей компьютера. Потому что она уже без памяти влюблена в Адама Хокриджа? Чушь! Она и видела-то его пару раз. Да какое это имеет значение, два или три раза, все равно это сущая правда! Она стиснула зубы в отчаянии. Ну какой же безмозглой дурой надо быть, чтобы втюриться в человека, которому неведомо, что такое верность!

Лаури глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки. Теперь она знает правду, и постепенно все утрясется, для чего надо держаться подальше от Адама. Не подливай масла в огонь, он и погаснет. Она сумеет его погасить. А на сей раз ей даже врать не пришлось. Уик-энд у нее действительно занят. Руперт читает лекцию на литературном семинаре, и Лаури сама вызвалась перебраться в дом и побыть с Эмили и Домиником, чтобы Сара могла сопровождать его.

Помахав на прощанье родителям, Эмили и Доминик помогли Лаури приготовить ужин, счастливые, поужинали на кухне и с таким рвением принялись вместе с ней убирать посуду, что Лаури не могла сдержать улыбки.

— Ради Бога, не надо быть чересчур хорошими, а то лопнете до возвращения родителей.

— Папа сказал, чтоб я была ангелом, — обеспокоенно сообщила Эмили.

— Говорят, для того, чтобы стать ангелом, надо сначала умереть, дурочка, — презрительно заявил ее братец.

Эмили уставилась на него расширенными от ужаса глазами, ее нижняя губка начала угрожающе подрагивать.

— Не хочу умирать, — с дрожью в голосе захныкала она. — Пока мама не вернется.

— Ничего такого не случится, — успокоила ее Лаури. — Я же здесь. А теперь, милочка, марш в ванную — быстро умоешься, сама выберешь рассказ на ночь.

Пока происходил обычный ритуал укладывания маленькой Эмили, пару раз звонил телефон, но Лаури решила, что подойдет Доминик. Уложив наконец девочку и развеяв ее опасения насчет ангельских крыльев, Лаури спустилась вниз и столкнулась с Домиником, который только-только вошел в дом из сада.

— Кто это звонил? — спросила она.

— А я не слышал звонка. Я тренировался на площадке, которую сделал мне папа. Сейчас я посмотрю на автоответчике.

Доминик удалился, насвистывая, а Лаури пошла проверить, все ли двери закрыты.

— Два звонка, и оба тебе, — доложил Доминик, вернувшись на кухню. — Один — твоего папы, а другой — Адама. — Он с любопытством посмотрел на ее зардевшиеся щеки. — Тебе нравится Адам, Лаури?

— Конечно, нравится. Он очень милый, — постаралась как можно невозмутимее ответить Лаури.

— Мне кажется, он без ума от тебя! Можно мне посмотреть телек?

Лаури кивнула, тронутая, что он спрашивает у нее разрешения.

— Я тоже скоро приду, — и она отправилась в кабинет Руперта послушать сообщения. Отцовский голос интересовался, как у нее дела, а от звонка Адама она разъярилась: он требовал, чтобы она тут же перезвонила ему.

Лаури поговорила с отцом и Холли, но требование Адама проигнорировала. Довольная, что выдержала характер, она присоединилась к Доминику, уставившемуся в телеэкран. Когда попозже позвонила Сара, Лаури ни словом не обмолвилась о звонке Адама.

— Надеюсь, уик-энд не будет для тебя слишком утомительным, — сказала на прощанье Сара.

— С какой стати! Выбрось ты это из головы и развлекайся!

На следующее утро после завтрака Лаури отвезла Эмили на занятия балетом, подкинула Доминика к его приятелю и вернулась домой готовить шоколадный торт, который обещала ребятишкам. Она ставила тесто в духовку, когда услышала телефонный звонок.

— Наконец-то! — прозвенел в ее ушах сердитый голос. — Наконец-то я поймал тебя, Лаури Морган!